Они мне – да.
Так хочется быть нужной, но нужной по-настоящему. Я не железная. Одной тяжело, но мне нужна искренняя поддержка, а не сопли а-ля «я с тобой, ты же всегда мне помогала». Прямо, как письмо Онегина Татьяне (см.ниже): всё я, да я…да «ты не знаешь, мне нужно» и т.п. Ну, где уж нам уж.. И Татьяна, конечно, не подозревала, что такое
«Томиться жаждою любви,
Пылать - и разумом всечасно
Смирять волнение в крови;
………………………………………………………………
А между тем притворным хладом
Вооружать и речь и взор,
Вести спокойный разговор,
Глядеть на вас веселым взглядом!..»,
после того, как много лет назад писала «Теперь я знаю, в Вашей воле меня презреньем наказать». После того, как её отвергли, проигнорировав все её самые нежные чувства и самую сильную боль.
Я отнюдь не поклонница Пушкина и «Онегина», но данный пример, имхо, здесь как нельзя кстати.
Я не отказываю в помощи, но теперь помощь нужна мне. Но пока – лишь удары глупости, грубости, равнодушия; пощёчины эгоизма, глупой гордыни и детского бессмысленного эпатажа.
Получается, что, попросив о помощи, получить ей нельзя?
Письмо Онегина к Татьяне
Предвижу все: вас оскорбит
Печальной тайны объясненье.
Какое горькое презренье
Ваш гордый взгляд изобразит!
Чего хочу? с какою целью
Открою душу вам свою?
Какому злобному веселью,
Быть может, повод подаю!
Случайно вас когда-то встретя,
В вас искру нежности заметя,
Я ей поверить не посмел:
Привычке милой не дал ходу;
Свою постылую свободу
Я потерять не захотел.
Еще одно нас разлучило...
Несчастной жертвой Ленский пал...
Ото всего, что сердцу мило,
Тогда я сердце оторвал;
Чужой для всех, ничем не связан,
Я думал: вольность и покой
Замена счастью. Боже мой!
Как я ошибся, как наказан.
Нет, поминутно видеть вас,
Повсюду следовать за вами,
Улыбку уст, движенье глаз
Ловить влюбленными глазами,
Внимать вам долго, понимать
Душой все ваше совершенство,
Пред вами в муках замирать,
Бледнеть и гаснуть... вот блаженство!
И я лишен того: для вас
Тащусь повсюду наудачу;
Мне дорог день, мне дорог час:
А я в напрасной скуке трачу
Судьбой отсчитанные дни.
И так уж тягостны они.
Я знаю: век уж мой измерен;
Но чтоб продлилась жизнь моя,
Я утром должен быть уверен,
Что с вами днем увижусь я...
Боюсь: в мольбе моей смиренной
Увидит ваш суровый взор
Затеи хитрости презренной -
И слышу гневный ваш укор.
Когда б вы знали, как ужасно
Томиться жаждою любви,
Пылать - и разумом всечасно
Смирять волнение в крови;
Желать обнять у вас колени
И, зарыдав, у ваших ног
Излить мольбы, признанья, пени,
Все, все, что выразить бы мог,
А между тем притворным хладом
Вооружать и речь и взор,
Вести спокойный разговор,
Глядеть на вас веселым взглядом!..
Но так и быть: я сам себе
Противиться не в силах боле;
Все решено: я в вашей воле
И предаюсь моей судьбе.